Колтуши занимают в моей душе особое место...
В эти дни научная общественность вспоминает академика Павлова - 100 лет назад он стал первым в нашей стране Нобелевским лауреатом… Памятник ученому теперь есть не только в Колтушах, но и в Петербурге, на Тифлисской улице, у здания Института физиологии Российской академии наук. В конце ноября первой открывала этот памятник Людмила Алексеевна Вербицкая, нынешний ректор alma-mater Ивана Павлова, Петербургского Государственного Университета. От места, где стоит бронзовый Павлов, до здания Двенадцати Коллегий, где он когда-то учился, рукой подать. Людмила Алексеевна, по утрам проезжает здесь на работу. И даже сейчас просит водителя поменять привычный маршрут, чтобы еще раз взглянуть на новый памятник. И, по ее собственным словам, каждый раз ей приятно сказать ему "Здрасьте, Иван Петрович"...
Сама она считает, что истории о знаменитом академике, услышанные ею в детстве, и вообще поселок Колтуши, сыграли в ее жизни очень важную роль.
Об этом Людмила ВЕРБИЦКАЯ и рассказала несколько дней назад журналисту Елене КОВТУНЕНКО.
ЕК: Людмила Алексеевна, Вы уже несколько раз упоминали в своих выступлениях и интервью, что Вы жили в Колтушах еще маленькой девочкой, уехав из блокадного Ленинграда.. Как Вы оказались в поселке? И каким он тогда был?
- Вы знаете, я блокадный ребенок, я уезжала из Ленинграда очень-очень ненадолго. Мой отец, Бубнов Алексей Александрович, в годы войны работал сначала секретарем Октябрьского райсовета, а потом секретарем Ленгорисполкома. Мы с мамой сначала были эвакуированы, но очень быстро вернулись в город, когда он уже был в Блокаде. Потому что папа очень тяжело заболел, его, честно говоря, даже не надеялись спасти. И вот мы с ней, доехав до Ялуторовска (это такой город в Сибири), очень скоро вернулись в Ленинград. К счастью, папа поправился, и мы уже не уезжали. Поэтому я блокадный ребенок. Но поскольку в самом городе было очень неспокойно, когда появилась возможность переехать в Колтуши, мы это сделали. Туда мы переселились в 43 году, еще до того, как я пошла в первый класс…
Я помню в Колтушах очень симпатичные домики, те самые, которые были построены для институтских работников при участии Павлова. В то время они были очень современными, с такими яркими крышами! Кстати, на одной из картин, где изображен академик Павлов в Колтушах, он сидит в таком вот доме, и вдалеке виден второй такой же… Вот в одном из таких домиков мы и жили как раз в 43-ем году. Я в этих домах и потом бывала. Не знаю только, отремонтированы ли они в последние годы. Когда я их видела в последний раз, они были в очень печальном состоянии...
ЕК: А Вы учились в Колтушской школе? И какая она тогда была?
- Первый класс я как раз закончила в Колтушской школе, в той, которая была у озера. А потом уже училась в Ленинграде, в 239-ой школе. Школа была под горой, с которой мы катались той зимой на санках. Само здание было одноэтажное, деревянное, и сейчас, как я понимаю, его давно уже нет.
ЕК: Вы как-то рассказывали, что были знакомы с женой… то есть тогда уже вдовой академика Павлова, Серафимой Васильевной…
- Да, мне повезло, что в это время она жила там, причем мы с ней познакомились совершенно случайно и неожиданно. В Институте заведовал всем хозяйством такой… Беспалов. Человек очень симпатичный, который, как мне кажется, много сделал для Института и для памяти Ивана Петровича.
Серафима Васильевна почти каждый день сидела рядом с Институтом, возле памятника Ивану Петровичу. А вокруг памятника была такая клумба с анютиными глазками. И она мне как раз рассказывала, что Иван Петрович очень любил эти цветы. Я с маленькой сестренкой там гуляла, мы как раз познакомились с Серафимой Васильевной. Потом каждый день (это, наверное, продолжалось около месяца), я прибегала на это место, встречалась с ней.
Она мне рассказывала о своей жизни, об Иване Петровиче, об его опытах, экспериментах. О прекрасных обезьянах - Рафаэле и Розе, о том, как их воспитывали, какие опыты с ними проводились, какие были у обезьянок игрушки…
И вот тогда из этих рассказов о жизни Ивана Петровича - с одной стороны, такой непростой, но с другой, сравнительно по тем временам благополучной (мы сегодня можем представить, как трагически могла бы сложиться его судьба), у меня возник образ человека очень близкого мне. Я тогда была маленькой девочкой, и не представляла, что буду учиться в Петербургском Университете, закончу его и останусь там работать. Я не знала тогда, что Иван Петрович был первым Нобелевским лауреатом в России.
Осознание того, что я тогда от нее слышала, новое понимание тех историй пришли гораздо позже. Но свою роль эти рассказы в моей жизни, я считаю, сыграли, и очень большую..
ЕК: Людмила Алексеевна, а весьма любопытная история про то, как Павлов поступал в Университет Вам тогда была известна?
- История и правда интересная, я бы сказала - уникальная. Мне Серафима Васильевна ее рассказывала...
Будущий академик решил схитрить, потому что никак не мог поступить на очень популярный естественнонаучный факультет. Гораздо проще было поступить на юридический… Он так и сделал, а потом направил прошение на имя ректора перевести его изучать естественные науки. И главное, что его прошение было очень быстро, в течение недели, удовлетворено!
ЕК: В наше время такого наверняка не бывает…
- Трудно себе представить такое при теперешней университетской иерархии - ведь все вначале решается на факультете. И если студент сегодня захочет перевестись, это будет достаточно долгий и сложный процесс… И уж конечно речи о том, чтобы перевести студента с юридического на биологический факультет, даже идти не может… Если ко мне обратятся с такой просьбой, я ничего не смогу сделать, потому что набор вступительных экзаменов на этих факультетах сегодня ну совершенно разный! Но, видимо, в то время это не имело такого значения…
Я очень рада, что именно мне довелось услышать от Серафимы Васильевны эти рассказы о том, каким был в те далекие времена Университет. Мне кажется, это редкая удача. Когда выросла, я по-новому посмотрела на все эти события, уже с точки зрения взрослого человека... Я иногда думала, как много хорошего было в той, времен Павлова, университетской жизни. Хотя тогда, конечно, и Университет был меньше, хуже управляем. Но то, что студент мог написать прошение, и ректор так быстро на него откликался, без лишних формальностей, это было замечательно.
А не будь этого, вряд ли Иван Петрович смог бы так быстро взяться за дело своей жизни, за то, что было ему по душе…
Хотя, как я поняла, сложные были у него годы во время учебы в Университете, он не сразу стал получать стипендию. И денег не было, и уроки он давал. Он обратился в специальный студенческий фонд (он есть у нас и сегодня), ему дали только 30 рублей - гораздо меньше, чем он надеялся получить… Но потом ему удалось и заработать денег, и добиться стипендии…
Я часто вспоминала эти рассказы Серафимы Васильевны о Павлове, еще студенткой. Бывало, иду по нашему знаменитому университетскому коридору в библиотеку Горького, и думаю: "Надо же, вот тут и Иван Петрович ходил"…
Ну а когда я стала ректором, стала думать о том, как можно увековечить память наших великих ученых - Нобелевских лауреатов, первым из которых был Павлов. И вот памятник наконец ему на Тифлисской улице открыли. А теперь собираемся сделать целую аллею Нобелевских лауреатов.
ЕК: А что-нибудь еще из тех встреч с Серафимой Васильевной Вам запомнилось?
- Я помню, она цитировала мне стихотворные строчки о себе, о своей жизни… Про жребий очень тяжкий, и вместе тем счастливый, который ей выпал. Так она вспоминала о жизни с Иваном Петровичем Павловым, понимая, как она была ему нужна.
Я могла видеть, какую она сохранила к нему огромную любовь, и какое трепетное почитание. Мне она рассказывала о муже не потому, что ей некому было больше рассказать, а потому, что я сама просила, эти рассказы были очень интересные, и некоторые истории я с удовольствием слушала по нескольку раз. И для нее, я думаю, рассказывать о нем мне было тоже чем-то необычным.
ЕК: Людмила Алексеевна, а Вы бывали сами в институте Павлова в те годы? Виварий там тогда был?
- Вы знаете, это было как раз то время, когда все возвращалось только. В Институте оставались тогда сотрудники, а вот собак и обезьян там не было. Мне Серафима Васильевна рассказала, как обезьяны погибли во время эвакуации - кажется, от холода. И я тогда, помню, очень переживала…
В Институте физиологии я бывала и позже, когда уже работала в Университете. Я в конце 50-х закончила филфак по кафедре фонетики и методики преподавания иностранных языков, и занималась много прикладными аспектами. И 60-70-е годы были таким удивительным временем, когда моя кафедра фонетики тесно сотрудничала и с Институтом физиологии. Тогда мы занимались вопросами речи, и решение научных задач потребовало объединения усилий самых разных специалистов: и связистов, и акустиков, и физиологов… В течение этих лет время от времени я бывала в Колтушах в Институте.
Очень хорошо помню, как в начале 60-х я туда приехала уже взрослая, в места моего детства. Приехала на автобусе, и сначала бродила вокруг того дома, где мы когда-то жили, а потом по Павловскому парку. А еще в то время там жил мой будущий муж - мы в Колтушах с ним и познакомились, в 43-ем году. И уже потом мы часто приезжали с ним туда вместе, и очень огорчались, что эти дорогие для нас дома не ремонтируют… Кстати, муж мой нашу первую, небольшую даже не дачку, а "сараюшку" загородную построил в Дунае. Путь наш туда, пока не построили новую дорогу, пролегал через Колтуши. Иногда, когда было немножечко времени, мы останавливались в наших любимых местах "просто так": по парку гуляли, выходили к озеру, вспоминали для нас обоих очень важное время, когда Колтуши спасали нас, детей, от Блокады…
ЕК: А они спасали?
- Да, именно так. Мы с ребятами примерно моего возраста в те голодные годы разбили в Колтушах целый огород. В 44-ом году сняли урожай картошки, морковки и еще чего-то. Это очень поддержало жизнь семей, которые там находились. И, конечно, Колтуши особое какое-то место в моей душе занимают…
ЕК: А когда Вы там были в последний раз?
- Я думаю, что это было пять лет назад. И вот теперь, после того, как мы в Петербурге памятник Павлову открыли, я хочу еще раз туда поехать. И сходить к тому, другому, памятнику, где когда-то познакомилась с женой Павлова и столько о нем узнала. Как-нибудь обязательно соберусь.
Автор : Елена Ковтуненко
